Форум » Прочие персонажи » Другие группы: Das ich: Подарок (Das Ich сообразили на троих) » Ответить
Другие группы: Das ich: Подарок (Das Ich сообразили на троих)
draw: Ну...Эм..В общем, хотел написать просто ПВП, почти получилось. Предупреждение - садо-мазо-юморь, в стиле "Дегенерат!!!! Дебил! Дурак! Дурачок. Дурашка..."
Ответов - 9
draw: Подарок Первой мыслью Каина по пробуждении было: «Какого хрена?!» Пошевелившись, словно медведь в берлоге, он осознал, что его руки и ноги крепко-накрепко прикручены к кровати наручниками того забавного типа, который известен обывателю по картинкам из каталогов секс-шопа: высокие браслеты из крепкой чёрной кожи, заклёпки, цепочки… - Ёпт… - выдохнул Каин, озираясь и усиленно соображая. Похоже на чью-то злую шутку или на белую горячку. Каин уже совсем было собрался поклясться себе, что никогда в жизни он больше так не нажрётся, как в мозг закрались сомнения и догадки. Сперва надо вспомнить, что было вчера. Или, может быть, ещё сегодня. Потом – кто в этот момент был поблизости. А потом выбраться из проклятущих наручников и пойти начистить шутничку морду до блеска… Мозг работать категорически отказывался, и ровным счётом ничего не вспоминалось, зато решимость освободиться росла с каждой секундой. Пожалуй, подумать обо всём можно будет и потом. А сейчас надо разорвать чёртовы наручники. Мало ли, с какой целью неизвестный приковал Каина к постели? Наручники, как оказалось, были сделаны на совесть, а вовсе не ради фетишистского украшательства. С немецкой обстоятельностью крепко простроченные и проклёпанные, они не выпускали Каина, как тот ни извивался, ни дёргал руками, ни тянул на себя. Цепочки лязгали по кованой железной спинке кровати. Каин матерился и пыхтел. Но наручники не ослабились ни на йоту. Каин почувствовал, что ещё немного, и он начнёт паниковать. Но тут дверь в небольшую полутёмную комнатку приоткрылась, и свет из коридора резанул воспалённые глаза. Потом дверь прикрылась, и к кровати подошёл… Штэфан. Его лицо выражало ту спокойную холодность и жестокость, какая бывает только у хозяев положения. Каин на мгновение замер, не вполне понимая, что происходит. Штэфан проговорил: - Ну и чего грохочешь? И, как ни в чём ни бывало, спокойно и медленно, словно бы растягивал удовольствие, присел на край постели. - Это что, твои шуточки? – рявкнул Каин, дёрнув рукой, и цепочка жалобно звякнула. - А как ты думаешь? – Штэфан криво усмехнулся левым уголком губ. - А ну развяжи! Не смешно! – буркнул Каин, отведя глаза. - Хе. Зачем развязывать? Ты мне и так нравишься. Тихий и мирный… – Штэфан протянул жилистую крепкую руку и взъерошил и без того лохматые чёрные космы Каина. Ни тени дружелюбия не было в этом жесте. Каин мотнул головой и огрызнулся, сделав неудачную попытку отпихнуть Штэфана хотя бы коленом: - Твою мать! Да я тебя пополам поломаю! - Знаю. Потому и связал, - по тону можно было догадаться, что Штэфан едва сдерживается, чтоб не расхохотаться. Каин ощутил, как в его душе постепенно растёт, как снежный ком, самая настоящая ненависть и бычья ярость. Нервы натянулись от непонимания всего происходящего. - Какого хрена ты меня связал? – буркнул Каин. - Чтоб вёл себя прилично, - буднично ответил Штэфан, будто всю жизнь только и делал, что таким способом воспитывал агрессивного согруппника. Жар от большого тела Каина проникал даже сквозь джинсовку и упирался в бедро Штэфана, которое оказалось сейчас у самых рёбер Каина. - Нормально я себя веду! А ну развяжи! – Каин приподнялся, насколько позволяли оковы. - Да? А ты знаешь, сколько стоит синтезатор, который ты вчера хотел выкинуть в окно? - Я? - Ты, ты. - В окно?! - Слушай, я не собираюсь тебе пересказывать весь вчерашний день. - Вызвали бы полицию, раз я дебоширил! – огрызнулся Каин. - Зачем? Я думаю, это наши личные дела, и мы с ними справимся, - прошипел гадюкой Штэфан, мило улыбаясь при этом, - синтезатор – ещё ладно. Но всё остальное полиции не нужно было бы видеть. - Хе. Я что, кого-то изнасиловал? – ухмыльнулся Каин. - Почти. Точнее, как говорят американцы, позволил себе сексуальные домогательства. Каин чуть успокоился и даже с неким удовлетворением в голосе усмехнулся: - Ну так и пусть она в суд подаст, раз не понравилось! Подумаешь, какая! - Она? – Штэфан хихикнул, вздохнул и произнёс почти со злорадством, - вообще-то, ты к Бруно приставал.
draw: Каин замер, словно на него упал мешок с цементом. Потом осипшим голосом пискнул: - Я…ЧЕГО??? - Да-да. Сперва просил почесать тебе спинку, потом сказал, что тащишься от его рук, потом прицепился к этому синтезатору, сказал, что ревнуешь к нему Бруно, - будничным тоном принялся перечислять Штэфан, как бы между прочим поглаживая Каина по голове. Тот не дослушал и захохотал. Нервно и дико. - Да ты врёшь всё! За такое брехалово и по роже не долго схлопотать! – проговорил Каин, слегка придя в себя. - Ну, не веришь – и ладно. Тогда ради чего мне бы тебя прикручивать к постели? – пожал плечами Штэфан. - А кто вас, извращенцев, разберёт! – рявкнул Каин, чувствуя, что в голосе едва не появились жалобные нотки. - Кстати, об извращенцах, - Штэфан облокотился о спинку кровати, перегнувшись через Каина, как мост над рекой, - раз уж ты так жаждал ласк от Бруно... В общем, поработай моим подарком ему, а? Хех. Я за ним схожу, а ты, прошу тебя, не устраивай шума. Всё равно кроме нас во всём замке никого нет, в округе – тем более. Глотку сорвёшь, а у нас послезавтра турне начинается… - Штэф, отвяжи меня. По-хорошему пока прошу. – проговорил Каин, прищурившись. Штэфан встал, потянулся, глядя на распростёртое на разворошённых простынях крупное тело, и усмехнулся. Каин отреагировал на это потоком грязной брани и угрозами удавить собственными руками. Штэфан, будто не обращая внимания, направился было к двери, но тут она отворилась, и на пороге появился Бруно. Сбросив рюкзачок из чёрной джинсы у стены, он шагнул в комнату, оглядывая обоих согруппников, и растерянно спросил: - Что тут за шум? - Да вот. Усмиряем, как обычно, – пожал плечами Штэфан, сунув руки в карманы брюк. - Устроили тут, понимаешь! – завозмущался Бруно, принявшись деловито носиться по комнате, замирая и вытягивая шею у столика, подоконника и пары кресел, - а ключи где? - Какие? – спросил Штэфан. - От наручников этих…Ах вот, нашёл! Быстрее, чем Штэфан успел отреагировать, Бруно подошёл к постели и отомкнул один наручник. - Постой, не надо бы… - начал было Штэфан, подскочив к нему, и в это же мгновение лапа Каина ухнула в воздухе, схватив за запястье. Ловкий и гибкий, как угорь, вокалист мигом вырвался и отскочил на безопасное расстояние. - Убью, скотину такую! Заморыш грёбаный, а ну иди сюда! – хрипел Каин, размахивая рукой, словно запертый в клетке тигр – лапой. Бруно подловил момент, наручник щёлкнул, и Каин снова оказался прикованным. Взревев, он упомянул мать и отца Бруно, прошёлся по всем его родственникам до седьмого колена и поклялся разорвать обоих «извращенцев», как только они его выпустят. - Всё равно ведь отвяжете, - шипел он, сверкая стеклянно-голубыми глазами и едва ли не брызжа слюной, - извращенцы…Порву обоих нахрен! Бруно стоял растерянный и немного нелепый в своей чёрной бандане, скрывавшей «заготовку» для диковинной причёски – две малиновые пряди волос. Штэфан усмехался где-то в районе противоположной стены. - Марк, Штэф, что тут произошло? – уже жёстче, как строгая мамочка, заставшая драку своих сыновей, спросил Бруно. Штэфан приблизился к кровати, забрался на неё и уселся верхом на Каина, хотя тот принялся брыкаться, вскидывая колени. - Почти ничего не произошло, - спокойно произнёс Штэфан, запуская руку в карман, - кроме того, что должно было рано или поздно произойти. В слабом свете единственного ночника коротко и мелко сверкнуло лезвие перочинного ножика. Бруно судорожно вздохнул, шагнув было вперёд, но замер. Замер и Каин, когда Штэфан приподнял двумя пальцами край его майки и прикоснулся к его животу холодным лезвием. Потом лезвие приподнялось, впиваясь в ткань. Вжжжжих – и разрезанная пополам майка сползла в стороны, обнажая безволосую татуированную грудь Каина с маленьким колечком в левом соске. - Ну, Бруно, как он тебе, - кивнул на притихшее под ним тело Штэфан, - хорош, правда? Может, всё-таки выполнишь его просьбу и почешешь ему хотя бы пузико? - Штэфан, что это значит? – проговорил Бруно, стараясь выглядеть более весомо. Для этого он даже поставил руки на бёдра, но стал больше похож на оскорблённую даму. - Это значит, что я его тебе дарю. Каин сказал что-то нецензурное, а Бруно принялся ходить туда-сюда перед кроватью, восклицая: - Уж от тебя я этого не ожидал! Как ты можешь так себя вести? Это же просто чёрт знает что! Это же дикость какая-то! Развяжи его сейчас же, и давайте все об этом инциденте забудем.
draw: Бруно остановился и с мольбой посмотрел в глаза Штэфану. Очень не хотелось нервничать. Вся эта ситуация была очень нервной. Заставляла напрягаться и чувствовать дрожь. Грудь Каина блестела от пота и коротко вздымалась от негодующих вздохов… - Бруно, - резко сказал Штэфан, словно ему надоело слушать, - хватит врать самому себе. Ты его хочешь. Причём, едва ли не с того самого момента, как притащил в группу. И я это прекрасно понимаю. Штэфан сжал губы так плотно, что они стали твёрдыми. Каин вытаращился на него. - Так что пользуйся моментом, - буркнул он, пошевелившись и перемещаясь на бёдра Каина, придавливая их своим небольшим весом. - Эй, в каком смысле? – крикнул Каин, - Штэф, ты что? Бруно! Да вы оба что??? Эй! это… - Штэфан, прекрати. – неуверенно проговорил Бруно, пошевелившись и снова замерев. - А чего прекращать? Мы ведь только начали. Крупная костистая ладонь медленно проплыла над брюками Каина, словно птица над горами, и опустилась на область ширинки. Каин дёрнулся, зарычав, Штэфан качнулся на нём, будто на необъезженном мустанге, и лезвие чуть царапнуло литое плечо Каина. Тот вздрогнул. - Осторожно, - прошипел Штэфан, - порежешься… Как только Каин замер, рука Штэфана ловко расстегнула молнию и скользнула под ширинку трусов. - Руки убери, пидор несчастный! – прошипел Каин, тяжко выдохнув сквозь зубы. Бруно потёр лоб рукой. - Штэфан, ты пьян? – проговорил он. Штэфан быстро вскинул на него глаза и усмехнулся: - Трезв как никогда. Наконец-то, как говорится, глаза мои открылись. Мне давно нужно было бы всё это подстроить. Получи же его и успокойся, наконец! Всё равно об этом никто никогда не узнает. Дальше стен этого замка эта история не выйдет. Рука настойчиво орудовала в жарком и влажном пространстве, придавленная резинкой трусов и от того сильнее прижимающаяся к вздрагивающей коже, покрытой жёсткими волосами. Каин поскуливал сквозь зубы: - Скотина…Только отвяжи… Порву надвое… Но глаза его словно сами собой закрывались. Ресницы дрожали. И неровные зубы скалились, как у волка. Бруно шагнул вперёд, будто не ощущая своего тела, наклонился и осторожно тронул губами нижнюю губу Каина. Тот немедленно открыл глаза, резко отшатываясь. Бруно отскочил, смущённый и растерянный. Словно очнулся от гипноза. - А ну лежи смирно! – приказал Штэфан. - Ребята! Ну вы чего? – проговорил Каин уже жалобно, - я же…вы же…мы ничего…это… Мысли путались и скакали, как непоседливые дети. И скапливались, как и кровь, в одном месте. Остро-напряжённом…Напряжение скоро станет болью. Хочется, чтобы Штэфан высосал из него эту боль… - Я больше не прикоснусь к твоему синтезатору, Бруно! Ну разве из-за какого-то синтезатора надо…так… - сбивчиво проговорил Каин, замерев на полуслове и вскоре вовсе забыв, что хотел сказать. Он не желал больше открывать глаза. В темноте было хорошо и уютно. Присутствие Бруно ощущалось как присутствие солнца – когда оно виднеется тёплым красным пятном даже сквозь закрытые веки. Вот бы он не выскочил за дверь, а снова наклонился и прикоснулся своими мягкими губами… Не надо к губам. Сразу – ТАМ… Чёрт с ним со всем. Лишь бы хоть кто-нибудь из них сейчас… Кто-нибудь… Горячий и мокрый язык Бруно коснулся напряжённого соска Каина и принялся мелко-мелко теребить пирсинг. Волны колючего озонового электричества рябью понеслись вдоль позвоночника. Защекотало где-то в плечах, а в животе разлилось вязкое лёгкое тепло. Каин изо всех сил стискивал зубы, чтоб не начать шумно дышать открытым ртом или постанывать. А так хотелось! Казалось, что если не вздохнёшь, то воздух иссякнет в лёгких. Но Каин догадывался – стоит только приоткрыть рот, и он начнёт стонать, как какая-нибудь баба. Но, боже, как же хорошо… Металл давно сжился с его телом, примыкая к нервным окончаниям. Тронешь колечко – словно тронешь натянутые струны самого тела… Господи, ну хоть кто-нибудь! Догадайтесь! Ну возьмите же в рот! Только не попросить! Только не вслух! Каин запрокинул голову и глубоко вздохнул. Теперь бессмысленно себя контролировать. Бруно гладил мокрое и холодное от пота тело своими мягкими, ухоженными руками настоящего пианиста, гладил второй сосок, но он отзывался не так остро. Каин тихонько простонал. Очень тихо и сдержанно. Хотя хотелось заорать, когда его член обхватили мягкие губы. Как он это делает! Боже…Как он это делает… Если бы проклятущие наручники не сдерживали, Каин прижал бы голову Бруно к своему паху изо всех сил и не отпускал бы…Оставалось только подаваться навстречу. Проклятье. Каин возненавидел своё тело, Бруно, Штэфана, и даже злосчастный синтезатор. Мягкие пальцы лежали на его напряжённых бёдрах, словно электроды. По венам катались настоящие шаровые молнии размером с горошину.
draw: Несколько раз Каин был близок к оргазму, но, словно чувствуя это, Бруно замедлял темп, двигался вверх-вниз плавно и размеренно, и острое напряжение откатывало, словно волна от брега. Настоящая пытка. Каин едва ли не хныкнул, когда губы Бруно исчезли. Возбуждение стало твердеть, словно смола. И перерождаться в боль. Но Каин запретил себе коротенькую, жалобную фразу: «Ну ещё чуть-чуть!» Он заставил себя проглотить её. Никогда он такого не скажет мужику. Путь даже и Бруно с его руками, подведёнными глазами, мягкими губами и сладким, каким-то кондитерским запахом… Приоткрыв мутные глаза, он понял, что заставило Бруно отвлечься. Он всегда знал, что эти двое – парочка. Конечно, не знал наверняка. Но был внутренне уверен. «Просто друзья» никогда так не обнимаются, не смотрят так друг на друга и не целуются так, как они целовались сейчас. Крупные ладони Штэфана лежали на спине Бруно. И одно воспоминание об этих руках заставило Каина заскулить. Он хотел, чтоб эти руки вернулись. Взъерошили его волосы или сжали напряжённый член. Штэфан мельком глянул на него, чуть скривив уголок рта. Бруно неловко опёрся рукой назад, едва не навалившись на Каина, и, пытаясь избежать этого, свалился рядом на постель. Каин глотнул его сладкого, терпкого аромата. Захотелось укусить и отхватить кусок. А потом жадно проглотить… Штэфан плавно и невесомо опустился сверху. Руки Бруно поднялись, обвив его угловатые плечи, словно лианы – кривой ствол старого иссушенного дерева. Одна рука Штэфана упёрлась в спинку кровати. А другая скользнула по груди Каина. Тот даже не ожидал, с какой радостью его тело откликнется на это беглое прикосновение. А дальше?! Штэфан упёрся рукой в простыни, прижавшись запястьем к боку Каина. Гибкий, гладкий, как питон, вокалист уже успел избавиться от своей футболки, и теперь тусклый свет лежал на его торсе золотистой дымкой. Соски у него круглые, светлые и большие. Захотелось смачно облизать их всей поверхностью языка. Каин скривился, стискивая зубы. Твари… Неужели нельзя было просто набить морду или просто привязать или, раз уж «не просто привязали», так хотя бы довести дело до оргазма?! Каин пошевелился, словно хотел намекнуть, чтоб Штэфан перестал висеть над ним, а лёг прямо на него. Горячий и твёрдый из-за своих костей и сухожилий. Лёгкий, как алюминиевая трубка. Каин выдержит… Но Штэфан опустился на Бруно. Поперёк груди Каина осталась только рука. Острый локоть давил на солнечное сплетение. Штэфан словно бы обнимал их обоих. Бруно повернул голову в сторону и попытался поцеловать Каина в губы. Тот резко отвернулся, то ли испугавшись, то ли ощутив отвращение. Отвращение пополам с желанием и какой-то странной обидой. Бруно не смутился и стал осторожно целовать шею Каина, потом чуть прикусывать мочку его пропирсингованного уха. Каин не поворачивался, жмурясь и стискивая зубы. Хотелось поскорее кончить, чтоб, наконец, мыслить хладнокровно…И не думать о них так, как не положено мужчине думать о мужчинах…Рука Бруно обхватила член, и все мысли сдуло разом, как листок бумаги – ветром с подоконника. Штэфан скользнул по груди, и его губы коснулись щеки Каина. Тот судорожно мотнул головой. Нет. В другую сторону нельзя. Там Бруно… Остаётся только держать голову прямо. Удалось даже прорычать что-то злобное и нелитературное. - Ну же, - сипло прошипел Штэфан в его ухо – остро и влажно, - тебе же нравится… Перестань корчить из себя брутального мачо. - Пошёл на хер, пидор… - едва слышно прошептал в ответ Каин, тая от прикосновения небольшой ладони Бруно. Штэфан усмехнулся, сместившись ещё немного вбок. Потом он настойчиво упёрся руками в плечо Каина, и прежде, чем тот смог отреагировать и попытаться сопротивляться, повернул его набок, к себе спиной. Лицом к Бруно. Потом спустил его брюки на бёдра. - Твою мать! – прорычал Каин, попытавшись извернуться, но смог лишь мотнуть головой. Бруно прижался грудью. Мягкий и сладкий. Он заставлял отвлечься от жёстких пальцев Штэфана, настроенного, кажется, весьма серьёзно. Каин этого не хотел. Вся его сущность протестовала против того, что происходит. Но тело имело своё мнение на этот счёт. Одна рука гладко скользила вверх-вниз по его члену, вторая теребила пропирсингованный сосок, другая пара рук – жёстких и сильных – впилась в бёдра. Каин чувствовал, что просто растворяется между двух этих огней, как свеча. - Штэфан, скотина, не смей… - выдохнул Каин, стискивая челюсти. Штэфан плевать хотел на его угрозы. И посмел. Тело сопротивлялось, напрягалось, болело, казалось, всё целиком. Внутри всё горело. Каждое движение Штэфана отзывалось болью и волной нового, неизведанного и потому непонятного ощущения. Которое Каин вскоре определил, как наслаждение. Тело расслабилось, навалилась какая-то слабость. Не хотелось ни вырываться, ни сопротивляться. Может быть, потом… Да. Потом, не сейчас…
draw: Каин, не отдавая себе отчёта, откинул голову назад, на плечо Штэфана, приоткрыл рот, отрывисто постанывая. Бруно лизал его перегнутую шею, покрытую щетиной под челюстью. Щекотно. Голова плывёт. - Ну, признай же, что нравится… - прохрипел Штэфан в ухо Каину, чуть приподнявшись. Его член упёрся в напряжённую простату. Каин выдохнул в голос. Ещё раз – и он кончит… На мягкий, гладкий живот Бруно… Но Штэфан внезапно вышел. Отчаянно захотелось оторвать ему голову. Каин зарычал. Деликатные пальцы Бруно осторожно убирали со вспотевшего лица Каина прилипшие чёрные волосы. Губы скользили по щеке, шее, потом чуточку поиграли с пирсингом на левой брови…Рука, как назло, не прикасалась больше члену. Ну ведь совсем чуточку осталось! - Бруно… - прошептал Каин и осёкся. Нет, он не попросит. Он готов умолять. Но будет молчать. Пусть не думают, будто он… Штэфан переместился, теперь снова – они вдвоём, а Каин, горячий, вспотевший, дрожащий – один. Бруно прижался к Каину, уткнувшись лицом в его плечо. Там, где бежали друг за дружкой узорчатые ящерки, хватаюшие друг друга за хосты. Бесконечно бегущие и бесконечно хватающие. От сильных движений Штэфана Бруно прижимался к Каину мерно и ритмично. Вспотевшая кожа одного чуть прилипала, а потом с лёгкой щекоткой отлипала от кожи другого. Каину захотелось, чтоб Бруно закинул ногу ему на бедро, а потом - обнять за талию и втиснуться в него целиком, резко, как в проститутку. Но Каина не пустят. Как в дорогом отеле – табличка «мест нет». Для таких, как он… Но как же хочется! Хочется быть нужным. Хочется Бруно. С самой первой встречи. Только тогда Каин не понимал, что он на самом деле испытывает. И что испытывает Бруно? Почему не воспользовался предложением Штэфана? Каин поймал себя на мысли, что вовсе не отказался бы, чтоб Бруно сейчас тоже трахнул его. И от своих мыслей резко и больно впился зубами в плавный изгиб, соединяющий плечо и шею Бруно. Тот вздрогнул всем телом, на секунду задохнувшись. И кончил. Небольшие мягкие ладони упёрлись в грудь Каина. Голова обессилено скатилась вниз с его татуированного плеча, в смешанный жар тел их обоих. Штэфан двигался быстрее, сжимая челюсти, жмурясь, словно испытывал страдание. И вот замер. Выдохнул. И посмотрел на Каина. Все трое – немного сумасшедшие, не вполне понимающие, что происходит, и в каком мире они находятся. Лежат втроём. Будто ничего нет более естественного и понятного чем только что произошедшее. Каин быстро произнёс, тяжело дыша: - Ну помогите же кончить хоть кто-нибудь… Штэфан улыбнулся победно и ехидно. - Я ж говорил, что нравится… Он протянул руку и обхватил член Каина. Бруно плавно и расслабленно гладил руками его грудь. И вот осторожно сжал двумя пальцами левый сосок. От пирсинга, который, казалось, раскалился, по проводам нервов пронёсся электрический ток. Ударил в мозг. Короткое замыкание. Каин крикнул короткое и ёмкое слово, откинув голову назад. Потом медленно перекатился на спину. И только теперь смог глубоко вздохнуть. Руки висели плетьми в наручниках. Потолок, казалось, качается. Живот, мокрый от пота и слегка забрызганный собственной спермой, чуть холодит сквознячком. Ноги затекли… Мир постепенно принимает привычные очертания. Возвращаются привычные ощущения. Всё так же, как всегда. За маленьким исключением. Раньше Каин никогда не валялся привязанным к постели вместе с двумя мужиками, с которыми совсем недавно занимался сексом. Сам этот факт – что он недавно занимался сексом с двумя мужиками – никак не хотел укладываться в голове. Это так невероятно. Так не похоже не правду… И хуже всего то, что ему понравилось. А ещё хуже – он хорошо знаком с обоими этими «мужиками» и зависит от них. Проклятье. Конечно, можно и уйти, гордо хлопнув дверью, от этих извращенцев. Пусть найдут себе другой «талисман». И Каин вдруг ощутил, как куда-то под лопатку уколола ревность. Другой «талисман»? Кто-то другой на его месте, в постели с ними обоими?... С Бруно… Оказалось, что Каину абсолютно плевать на то, что без группы он – никто. Зато ему не плевать на то, что его место сразу же займёт какой-нибудь другой «молодой талант». Которого выберет Бруно. На которого будет внимательно и мягко смотреть своими тёмными глазами. Кому будет улыбаться и кого будет обнимать. По-дружески и не совсем по-дружески… Бруно тем временем свернулся клубочком у него под боком и задремал. Штэфан стоял рядом с постелью, застёгивая брюки. Каин пошевелился, и цепочки напоминающе звякнули. Штэфан искоса глянул на согруппника и чуть заметно улыбнулся. Теперь – мягче. Почти дружески. Потом, ничего не говоря, отомкнул наручники и освободил руки и ноги Каина. Тот медленно натянул брюки и застегнул молнию. Майка, теперь пришедшая в негодность, полетела на пол.
draw: Некоторое время они сидели рядом на постели, а за их спинами посапывал Бруно. Потом Каин буркнул: - Спасибо… - За что? – искренне усмехнулся Штэфан, глянув на него. - За то, что привязал. Каин отрывисто вздохнул и, помолчав, поднялся. Хотелось оглянуться на Бруно. Посмотреть, как он спит. Но Каин пожал плечами и вышел из комнаты. Штэфан проводил его взглядом, а потом улёгся рядом с Бруно на смятые простыни, хранившие ещё тепло и горьковатый запах тела Каина. 03.11.05
draw: блин, такой маленький кусочек не влез. В общем, вот такое укрощенеи строптивых. Чего-то нравится мне эта тема применительно к этому уроженцу немецкого Бобруйска...
Achenne: вообще, ПВПшки оправдывают свое существование в 2 случаях: а) когда это стеб б) когда раскрываются по-новому (через секс) характеры и взаимоотношения персонажей... а тут и то, и другое =) гутЪ. только единственное что, быстро они от слов к делу перешли, можно было еще эти каиновы "чезанафиги" потянуть
draw: он бы рад потянуть, но уж больно Штэфан был настроен решительно)))))
полная версия страницы