Форум » Тут что-то бессистемное » Стена. » Ответить
Стена.
Firn: Пайринг: Тилль\Рихард. Рейтинг: Хмм.., даже не знаю. Историческая AU. Холодная война для меня представляет ни чуть не меньший интерес, чем Вторая Мировая. Просто не могла не поместить своих персонажей в Германию начала 70-х. И вот что из этого получилось. ))
Ответов - 28, стр:
1 2 All
Firn: Я никогда не думал, что смогу полюбить этот серый город. Здесь всё ещё пахнет войной. Интересно, чувствуется ли этот запах по ту сторону стены. Скоро я об этом узнаю. Всё ещё свежи в памяти марши и парады. Фюрер, властно вскинувший руку над многоликой толпой. Звуки губных гармошек. Весёлый звон пивных кружек и баварские напевы в кабаках. Лицо Марики на афише перед входом в кинотеатр. А потом … только руины и смерть. Я часто бываю здесь, у стены. Уткнувшись в бетонные блоки, я чувствую, как смотрят мне в спину серые фасады новых домов, и эти странные фонарные столбы, лишенные всякой художественности. Я был обязан полюбить и их. Полюбить всё, что связано с новой жизнью. С тех пор как я выучил русский, мне стало проще понимать многие вещи. Я уже давно разделил сердце пополам. Одна половина, та что тоскует и плачет ночами, рисуя картины из моей юности, принадлежит прошлому. Другая, та, что радуется при встрече с новыми друзьями, верит в «Идею», заставляет подчас рисковать жизнью во имя светлого будущего моей Германии - моё настоящее. Об этом никто не знает. Все обязаны забыть о прошлом. И я тоже. Но, если мой Берлин разодран в клочья, разделён этой каменной глыбой, разве я не могу поступит так же? Однако стена, возведённая в моём сердце, гораздо прочнее этой. Поэтому меня ценят коллеги. Мне доверяют. Меня считают воплощением патриотизма и несгибаемой воли. Завтра я отправляюсь в западный сектор. Я новый пресс-атташе при постоянном представительстве ГДР в ФРГ. Мой предшественник страдал ишемической болезнью, и вчера скончался вследствие очередного приступа. Это официальная версия. На самом деле, потеря резидентов – не редкость для Штази. Скорее всего, он где-то прокололся. А «раскрытые» агенты никому не нужны, и могут быть опасны… В конце концов, он знал, на что шёл. Утром, как обычно, чашка кофе и сигарета. У подъезда уже ждёт машина. На заднем сидении молодой человек приятной наружности, с кожаной папкой в руках. - Доброе утро, товарищ Линдеманн! Я кивнул. Прошло столько лет, а меня всё ещё коробит от этого обращения. - Здесь всё, что Вам может понадобиться. И подпишите это, пожалуйста. Всего лишь пара формальностей. Я знаю, что это за формальности. Меня уже давно не смутить чёткими официальными формулировками. - Подробные инструкции получите на месте. С основным рабочим персоналом, Вы, полагаю, уже знакомы. Все контакты и указания - непосредственно через главу представительства. Я расчеркнул пустующую графу в документах, отдал их молодому ЧКисту и взял папку. Вот и граница. Наш пост. Чуть дальше западный. Пограничник с суровым арийским лицом недоверчиво покосился на меня, проверяя документы. - Sie können vorbei. - Danke! Здесь всё иначе. Совершенно иначе. И почему меня одолевает грусть, когда я прогуливаюсь вдоль сверкающих витрин со швейцарскими часами, и украшениями работы голландских ювелиров? Теперь я стою по другую сторону, зная, что там, за несколькими метрами бетона и проволоки, те самые серые дома и уродливые фонарные столбы, и понимаю, что тоскую. Работа мне интересна. Сотрудники приятные приветливые люди. Глава представительства Герр Цимендорф принял меня радушно, сказав, что наслышан о моих превосходных качествах. Основной же работы я пока не касался. Очевидно, руководство ко мне присматривается. Рано утром меня разбудил телефонный звонок. Я должен прибыть немедленно. Цимендорф меряет кабинет широкими шагами. У него напряжённое выражение лица. - Герр Линдеманн, для Вас есть работа. – Многозначительная пауза. – Задание сложное. И я в данной ситуации вынужден полагаться исключительно на Ваши блестящие характеристики. Я прекрасно понимал, к чему он клонит. Но мне вовсе не хотелось заводить этот бесконечный разговор об идейности, преданности и ответственности. Поэтому я постарался напустить на себя всю имевшуюся в арсенале опытного шпиона серьёзность. - Давайте к делу! На сколько я понимаю, требуется информация, находящаяся в «надёжных руках», либо перевербовка. Да, мои слова вкупе с физиономией произвели нужный эффект. Он замер напротив меня с выражением удивления и нескрываемого восторга на лице. - Теперь я понимаю, почему они направили именно Вас! Но… - Его, на мгновение просветлевшее лицо, снова приобрело былую сосредоточенность. - Дело в том, что … в общем требуется и то, и другое. - Он немного помолчал, очевидно, ожидая моей реакции. Но я остался непроницаем. Наверное, на этом свете уже не осталось вещей, которые могли бы вывести меня из равновесия, и уж тем более заставить показать это собеседнику. Не зря разведшкола Штази считается одной из лучших в мире.
Firn: - Его зовут Рихард Круспе-Бернштайн. – С этими словами он кинул на стол фотографии и досье. На фотоснимках крупный темноволосый мужчина лет 35-37-ми. С безупречной осанкой, правильными чертами лица. Он много курит. На всех снимках в руке сигарета. Шляпу носит слегка надвинутой на глаза. Воротник пальто поднят. Судя по едва заметным (и возможно даже тщательно скрываемым) тёмным кругам под глазами, не пренебрегает выпивкой и вероятнее всего часто ведёт ночной образ жизни. Мой анализ прервал Цимендорф. - Он этнический немец. Однако в раннем детстве эмигрировал с родителями в Америку. В совершенстве владеет четырьмя языками, в том числе и русским. В Берлин вернулся 9 лет назад. Работает адвокатом по гражданским делам. Довольно успешно практикует. Имеет превосходную репутацию в высших кругах. Умён, осторожен, педантичен. Холост. Часто посещает бар «Альте Шлосс». Остальное написано здесь. - Он коснулся папки с досье. - У Вас сутки на ознакомление и разработку стратегии. Мягкий свет настольной лампы вырывает из темноты печатный текст на желтоватой бумаге. «…Занимается нелегальной переправкой на запад граждан ГДР». Так вот в чём дело! Серьёзно. Слишком серьёзно. Одного не понимаю, зачем нужно непременно его завербовать. Ведь гораздо проще… Но в начале необходимо выявить все его каналы, связи, степень координации его деятельности БНД, а главное, кто стоит за этим с «Восточной стороны». Как я успел выяснить, на этом деле сгорело уже двое резидентов. Среди которых Кати Мюллер. Поистине роскошная женщина. Проходила подготовку в «Ласточках». Ни одного провального задания. Что ж, если он смог устоять перед ней, то я снимаю шляпу. … «Альтэ Шлосс»? Хм, посмотрим, что это за место. Сегодня его здесь быть не должно. Какое-то буржуазное мероприятие у бургомистра. И ему прислали приглашение. И вообще сегодня здесь почти никого нет. Редкие посетители умиротворённо потягивают коктейли за барной стойкой, несколько человек курят, удобно расположившись на кожаных диванчиках за столиками. Замечательно. Чем меньше народу, тем продуктивней рекогносцировка. Уютная атмосфера. Пропитанный сигаретным дымом воздух. Элегантный бармен, усердно протирающий бокалы и пивные кружки. Он обычно сидит вот за этим столиком в углу. И снимок был сделан из окна напротив. Хех, должно быть у информатора была мощная оптика. Мне нельзя тут долго засиживаться. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Я медленно допил свой коньяк, расплатился и вышел. Решено действовать по основной профессиональной линии. «Легенда»: Мне необходимо получить развод с женой, эмигрировавшей в конце 50-х в ФРГ. Дело осложняется имущественными претензиями со стороны супруги, и отсутствием брачного договора. Теперь, когда я получил назначение на Западной территории, у меня есть возможность этим заняться. А сделать это необходимо, так как в ГДР у меня уже много лет гражданский брак и сын, всё ещё считающийся незаконным. Прибегнуть к услугам Герра Круспе мне посоветовал один из сотрудников представительства, который не так давно, не без деятельного участия талантливого юриста, выиграл иск против страховой компании. Поскольку, Герр Круспе-Бернштайн слывёт большим знатоком своего дела, и охотно берётся даже за сложные процессы. На самом же деле, моя несчастная Лизхен погибла ещё в 45-ом во время трагедии в берлинском метро. Её роль должна сыграть фрау Штольц. Опытный резидент, искусная актриса. На этот раз ей предстояло перевоплотиться в озлобленную многолетними судебными перипетиями истеричку. Без четверти десять я уже стоял у входа в контору, вертя в руках визитку. Вот и его кабинет. Я постучал. - Войдите! Усталый голос. Значит, вчерашняя буржуйская пьянка не прошла даром. Это хорошо. Он не будет слишком внимателен и собран. Однако, никогда нельзя недооценивать противника. Я принял серьёзное, но вместе с тем измотанное «хождением по мукам» выражение лица. - Здравствуйте! Жестом указывает мне на стул на противоположном конце стола. Мимолётный оценивающий взгляд, затем направленно вопросительный. - Мне рекомендовали Вас, как адвоката, который не боится браться за сложные дела. Полагаю, ситуацию, в которой я оказался, нельзя считать простой. - Я Вас слушаю. – Он сложил руки перед собой на столе и слегка подался вперёд. Я вкратце изложил суть дела, и вытащил из внутреннего кармана пальто потрёпанное свидетельство о браке. Он всё так же молча, внимательно изучил документ. Потом вынул из ящика стола что-то наподобие еженедельника в кожаном переплёте. Пролистал до середины, потом поднял на меня свои огромные серые глаза.
Firn: - Я возьмусь за это дело, если Вы подождёте неделю. Как раз сейчас я заканчиваю вести два процесса… - В его глазах сверкнул интерес. Юристы! Знаю я эту породу. Чем сложнее и запутанней дело, тем с большим рвением они норовят в него вгрызться. Для них это что-то вроде спорта. Я натужно улыбнулся. - Я ждал 15 лет, неужели Вы думаете, что меня смутит недельная отсрочка? - Он чуть заметно скривил губы в хитрой улыбке. - Хорошо. Тогда позвоните мне в четверг в первой половине дня. Я встал, надел шляпу и направился к выходу. – До свидания! - До свидания! Кажется, всё прошло успешно. Он ничего не заподозрил. Я в этом уверен. Только однажды он повёл себя как-то странно. Что-то несоответствующее ситуации мелькнуло в глубине ледяных глаз, как только я переступил порог кабинета. Едва заметная искра, не успевшая смутить его лица. Узнать меня он не мог. Мы прежде не встречались. БНД обо мне ничего не известно. Нужно будет перечитать досье, и попросить наших, усилить слежку. Что-то тут не так. Итак, сеть расставлена. Выражаясь официальным языкам, «объект взят в разработку». Неделя, так неделя. К этому времени я уже буду знать, каким шампунем он пользуется, и сколько стоит его бритва. В центре, разумеется, будут недовольны отсрочкой, но с другой стороны, та лёгкость, с которой я на неё согласился, способна лишний раз убедить объект в моей «чистоте». Как я и предполагал, мои доводы оказались достаточно весомыми, кроме того, я был уполномочен действовать по обстоятельствам, так что … А он интересный тип. Педант, холостяк, в порочащих связях не замечен. При этом ведёт довольно активную общественную жизнь. Приёмы, презентации, банкеты, съезды СДПГ. Он действительно партийный. Думаю, здесь и нужно искать интересующие меня контакты. Но никакого «чёрного компромата». В этом отношении чист, как стёклышко. И как же тебе это удаётся, Рихард?! За эту неделю он дважды ездил в Пуллах, и сдаётся мне, его вовсе не баварские сосиски интересовали. Тем временем из восточного Берлина пришло сообщение о ещё десяти, бежавших в ФРГ, диссидентах. Руководство в бешенстве. На меня давят. Информаторы в СДПГ составили подробный отчёт обо всех его контактах с членами и руководством партии, в том числе и частных. Я обработал информацию. Теперь мне есть, чем порадовать Цимендорфа. Три фамилии – три звена в цепочке. Картина начинает проясняться. Вот наконец и четверг. Секретарша просит подождать минутку, Герр Круспе-Бернштайн сейчас освободится. Через несколько минут, показавшихся мне вечностью, в телефонной трубке раздался его мягкий голос с едва заметным акцентом: - Добрый день, Герр Линдеманн! - Здравствуйте! - Я ознакомился с Вашим делом. Нам нужно встретиться. К сожалению, до вечера я буду занят, но мы могли бы всё обсудить за ужином. Вы знаете бар-ресторан «Альтэ Шлосс» на Виктория Штрассе? Вот это да! Такого поворота событий я не ожидал. Не знаю, с чем это связано, но мне определённо повезло. Подавив волнение в голосе, я ответил: - Конечно. В котором часу Вы освободитесь? - Полагаю, в половине восьмого. Вас это устроит? - Да. Вполне. - Тогда до вечера! - До вечера! Любопытство владело мной безраздельно. Логическое мышление выдавало в качестве вывода одно сплошное чёрное пятно. Я не могу понять причин его поведения, и меня это беспокоит. Я прекрасно знаю, что смогу мгновенно найти выход из любой ситуации, но… Нельзя позволить тени сомнения и неопределённости себя выдать. Я должен быть спокоен и сосредоточен. Возможно, он просто настолько занят, что не хочет терять время за ужином. А моё мифическое дело показалось ему слишком интересным для того, что бы просто так отказаться от него из-за нехватки времени. И «спортивный интерес» в итоге возобладал над осторожностью. Так теряясь в догадках, я шёл по заснеженной улице, и сам не заметил, как добрался до ресторана. Я взглянул на часы. 7:28. Он уже там. За тем же столиком. Курит, и изучает меню. Я подошёл. Увидев меня, он отложил меню и сигарету, встал, по джентельменски протягивая руку. Мы сели. Я закурил. - Вы тоже курите «Ротманс»? – улыбается, поглядывая на свою пачку, лежащую в нескольких сантиметрах от моей, и отличающуюся лишь количеством выкуренных сигарет. У него приятная открытая, улыбка. Ровные белоснежные зубы. Красиво очерченные губы. Точёный мужественный подбородок. Длинные ресницы. И глубокие ледяные глаза. При нашей первой встрече я не рассмотрел его как следует. Теперь обстановка располагает к этому. Должно быть, найдётся не много женщин способных отказать такому изысканному красавцу. Однако за всё время моего внимания к его персоне, в поле моего зрения не попало ни одной. Не считая непродолжительных визитов в элитный бордель на Гарденшютценвег Штрассе. Всё ещё никак не могу привыкнуть к тому, что здесь это законно.
Firn: - Да. Это лучше, чем «Прима». – Я повертел пачку на столе. Взгляд его серых глаз словно растекается по моему лицу. Особенно, когда он затягивается, слегка прикрывая веки. Сейчас он похож на избалованного домашнего кота, лениво заигрывающего с хозяйкой. - Советую заказать жаркое из свинины. Его здесь готовят просто превосходно. Я кивнул и подозвал официанта. Он тоже сделал заказ. - Вы часто здесь бываете? - Да. Мне здесь нравится. Уютно, спокойно, тихо. Почти как дома. – немного помолчав – Только дома некому готовить жаркое. Вот я и хожу сюда. – Он рассмеялся простодушно, естественно. Я поймал себя на мысли, что начинаю разделять образ человека из досье, и того, что вижу перед собой сейчас. Осторожный, педантичный, подозрительный адвокат, интриган и агент БНД никак не вязался с тем обаятельным открытым мужчиной, который сидел напротив меня и в третий раз пытался выпустить ровное колечко дыма, а оно никак не хотело принимать положенную форму, и улыбался, приговаривая, что из советских сигарет колечки получаются куда лучше. Он абсолютно расслаблен. Это заметно «невооружённым глазом». Моё же внутренне напряжение могли выдать разве что пара пульсирующих вен на шее. Но их к счастью не было видно под высоким воротом рубашки. За ужином он всё время был так же приятен и прост. Даже когда речь зашла о деле. Он заверил меня, что сможет подготовить развод с минимальными потерями с моей стороны. И в суде особых проблем не предвидится. Так что вся процедура займёт не более месяца. Договорились встретиться завтра после обеда в канторе. Нужно уладить формальности с документацией. Оплату я произвёл ещё на неделе. Почему-то я не стал сообщать Цимендорфу о подробностях совместного ужина. Отделался дежурной формулировкой. Мне нужно время для анализа. Посмотрим, как он будет вести себя завтра. Либо я сумел расположить его к себе, либо он что-то подозревает. Знать наверняка он не может. Не должен. Я должен быть на месте в пять. Как медленно течёт время в ожидании. Третий бокал коньяка может стать лишним. Но это не проблема. Мой мозг отлично справляется с любым опьянением. Пора. Уже совсем было собрался уходить, но меня задержал телефонный звонок. Его голос. Такой же приятный и приветливый тон, но какой-то усталый. Сообщил, что болен. Просит заехать к нему. А вдруг засада? Тем не менее, придётся рисковать. Ставить под удар операцию из-за собственной трусости не в моих правилах. Я записал адрес, сунул пистолет в карман пальто, и вышел. Со вчерашнего дня он никуда не выходил из дома, и к нему никто не входил. За этим пристально следят. Что же ты задумал Рихард? Что ж, время покажет. Дом в одном из самых престижных районов города. Вот и подъезд. Массивные двери. Кованые лестничные перила. Третий этаж. Табличка с фамилией на двери. Мелодичный звонок. Хозяин встречает меня с едва заметной милой улыбкой. Да, это не квартира, а настоящий Тадж-Махал. Кругом ковры и портьеры из тяжёлого бархата. Дорогая мебель в стиле барокко. - Пройдёмте в кабинет! - На нём лёгкая бардовая рубашка и чёрные брюки. Он нерасторопен, однако больным не выглядит. Не заметно в его поведении так же и признаков беспокойства. Только какой-то странный взгляд, как и вчера в ресторане. Словно растекается по мне, не задерживаясь ни на чём определённом. - Прошу, садитесь! Кофе? - Нет. Спасибо! - Что ж, тогда к делу. Ознакомьтесь, пожалуйста! – с этими словами он протянул мне договор. Я ненадолго погрузился в чтение, хотя на самом деле исподволь наблюдал за ним. Он вдруг стал крайне сосредоточен. Я насторожился. И уже пожалел о том, что оставил пистолет в пальто. Хотя в такой ситуации он вряд ли бы мне помог. Обстоятельства не на моей стороне. Я играю на чужом поле, и прекрасно это осознаю. Что-то не так с контрактом? Нет, он не смотрит на документ, он, не отрываясь, смотрит на меня. Я ощущаю этот взгляд всем своим существом. Стараясь сохранять видимое спокойствие, я не спеша взял со стола ручку и подписал договор в двух экземплярах. Один положил на стол, другой оставил у себя, и поднялся, ожидая пока он встанет, меня проводить.
Firn: Я вышел в коридор. Не вижу своего пальто и шляпы. Наверное, он уже успел убрать их в шкаф. Но зачем? Пока я силился сообразить, какая именно дверца прикрывает шкаф с верхней одеждой, он всё так же пристально смотрел на меня, пытаясь поймать мой взгляд. Даже и не подумал помочь. Я хотел попросить свою одежду, но когда поднял глаза и наткнулся на его взгляд в полуметре от своего лица, то внезапно понял, что меня уже мало интересует, что он собирается делать. Мне не хочется уходить. Эти холодные глаза просто пригвоздили меня к месту. Весь мир сосредоточился на дне этого серого омута. Нет мыслей, нет чувств, нет запретов… Его горячее дыхание на моей коже. Он немного ниже ростом. Всё так же, не отрывая взгляда, поднимает ко мне своё точёное лицо. Слегка приоткрывает губы. Моё тело отреагировало моментально. Вот она сила рефлексов. Да, это просто рефлекс. В такой ситуации нет разницы мужчина или женщина. Притягиваю его к себе. Он буквально врастает в меня всем телом. Как же я его хочу. Интересно, а чего именно хочет он. Словно читает мои мысли, и опускается на колени. Сам разбирается с ремнём. Не могу выровнять дыхание. Напряжение достигло придела. Он ласкает меня с какой-то звериной жадностью. Как изголодавшийся в разлуке любовник. Нет, это не женские ласки. Это что-то другое. Совершенно другое. И это заставляет меня стонать от удовольствия. Его рот горячий, влажный, мягкий. Гладкая кожа. Красивые плечи. Сильные ловкие руки. Пожалуй, шлюха из Вас даже лучше, чем адвокат, господин Бернштайн. Поднимается на ноги. Я не могу отойти от стены. Слабость сковала ноги. Похоже, он и не думает заканчивать. Опять смотрит в глаза и медленно расстёгивает брюки. Белоснежное бельё скользит вниз по бёдрам. Со спины он выглядит ещё аппетитней. Не хочу сдерживаться. Плевать на всё! Следую за ним. Широкая мягкая постель. Он подо мной. Выгибается и комкает руками простынь. Впадину позвоночника обрамляют сильные мышцы. Тонкая струйка пота стекает по ней к пояснице. Рука по привычке потянулась к груди. Я знаю, что там мощная грудная клетка. Ниже кубики пресса. Как же приятно всё это на ощупь. Кажется, я увлёкся. Ему больно. Плевать! Сам хотел. Стонет в голос. Пытается меня вытолкнуть. Ну, уж нет! Вхожу в него ещё глубже. Двигаюсь резче. Стоны понемногу стихают. Слышно только шумное дыхание. Оргазм щекочет нервы, заставляя сокращаться мышцы. Кто бы мог подумать, что запретные удовольствия так прекрасны. Он лежит на животе. Я не вижу его лица, но знаю, что он улыбается своей едва заметной обаятельной улыбкой. Приподнимается на локтях и поворачивается ко мне. Чёрт возьми, как он красив! Мокрые волосы льнут к лицу, даже под длинными ресницами заметно как блестят глаза, влажные губы слегка приоткрыты. Пододвигаюсь и начинаю его целовать. Кажется, он в замешательстве. Но это длится недолго. Начинает отвечать мне с той же звериной неистовостью. Шепчет на ухо : - Мне всё равно, кто ты. Что?! Что это значит?! Неужели он всё знал с самого начала?! Или просто подозревает? Придётся подыграть. Я должен знать наверняка. Вот ты и стал «Вороном», Тилль. Продолжаю ласкать его. Медленно опускаю руку к паху. Откидывается на спину и закрывает глаза. Мышцы пресса слегка подрагивают. - Мне так хорошо с тобой. – Тут я впрочем не соврал. Он самодовольно улыбается. Пытается что-то сказать, но оргазм превращает слова в долгий стон. Он обмяк и слегка приоткрыл глаза. - Не уходи. К чёрту твою жену! Дела подождут. - Ведь ты совсем меня не знаешь. - Я знаю только то, что хочу, что б ты остался. Понятно. Признаний я от него не дождусь, по крайней мере сегодня. Что ж время ещё есть. Кроме того, этот вариант развития событий я вовсе не предусматривал. Нужно подумать. - Не могу. Дела. - Я быстро оделся, и направился к выходу. Он подал мне пальто. Пистолет на месте. Интересно, он его видел? - Я позвоню. – В его глазах промелькнула какая-то почти детская радость. Он ещё немного потоптался на пороге, провожая меня взглядом, и закрыл дверь. Дома меня ждала новость, существенно менявшая расклад дел. По цепочке контактов из СДПГ вышли на пособника Бернштайна в ГДР.
Firn: Утром хмурый и сосредоточенный больше обычного Цимендорф первым делом спросил меня, как близко я сумел подобраться к объекту. - Ближе к делу, Герр Цимендорф! Вы прекрасно знаете, что мой ответ будет зависеть от поставленной задачи. – И где-то глубоко внутри, я уже догадываюсь, что это за задача. Только почему мне не хочется этого слышать? Ведь я сам предполагал такой исход в самом начале. - Вы опытный агент. Вам приходилось выполнять разные задания. И я надеюсь, что Вы не подведёте нас и впредь. Мои предположения подтвердились. И всё же я ждал только одного слова. Слова решавшего всё. И он его произнёс. - Ликвидировать! Чёрт возьми, почему оно до сих пор звучиту меня в ушах? Почему я не могу пересилить себя и набрать его номер телефона? Он просто объект. Чёрно-белая фотография в досье. Ещё одна папка в архивах Штази. Лишний человек. Человек…. Всего одна капля безвкусной жидкости из прозрачного флакона, и завтра все газеты будут писать о безвременной кончине одного из лучших юристов Германии, в результате сердечного приступа. Кто-то скажет, Господь забирает лучших, кто-то посетует на злодейку-судьбу. И только я знаю, с каким удовольствием он потягивал Мартини, облокотившись на шёлковые подушки, не подозревая, что это его последний бокал. Яд действует спустя час. За это время я успел узнать, то, чего бы предпочёл не слышать никогда. Он не знал, кто я. И ничего не подозревал. С самого начала ему это было безразлично. Я никогда не смогу забыть его глаза. Я прежде не видел, как признаются в любви мужчины. Его взгляд умолял, обожал, выжигал душу. Казалось, губы вкусившие яд, оставляли ожоги на коже. Каждое прикосновение, как немой укор. Каждая новая ласка, словно нож в сердце. Теперь по прошествии нескольких месяцев, я могу вернуться в ГДР, не вызвав подозрений. Я знаю, со временем воспоминания и картинки из прошлого поблекнут, как поблекли воспоминания юности. Превратятся в чёрно-белые фрагменты старых хроник. Останутся только глубокие, как воды Рейна серые глаза, и пустота в той части сердца, где раньше гордо возвышалась нерушимая стена. ____________________________________________________________________________ Штази – Министерство госбезопасности ГДР. (1950 – 1989 гг.) БНД – Федеральная разведывательная служба Германии. (с 1955) Пуллах – месторасположения штаб-квартиры БНД. «Ласточки» и «Вороны» - разведывательные спец. отряды в СССР, занимавшиеся секс шпионажем. «Легенда». – Вымышленная биография агента (либо её часть) на период выполнения задания. СДПГ – Социально-демократическая партия Германии. (с 1960г.)
Хелен Шнайдер: Блин, вы что, помешались на рассказах в стиле садо-мазо-нацизм? Блин, черт возьми, это так классно!
Ketzer: напомнило сартровскую стену в гдровском варианте. очень!
Firn: Хелен Шнайдер пишет: цитатасадо-мазо-нацизм Хде там такое?! Ketzer, я, к стыду своему, и автора-то такого не знаю. ))
Achenne: где там особо Сартр я тоже не поняла...а так хорошо....исторические АУшки всегда интересны... и почти всегда напоминают ориджин в бОльшей степени, чем фик. из придирок: пожалуй, в конце переборщено с этими "каждый взгляд ранил душу" и тд. и так все ясно, это лишне.
draw: а вот помните, уже были такие предположения - что теперь пойдут сплошные аушки. Типа, раммштайн подох ,что ещё про него скажешь? в общем, пойду скачаю да заценю...
draw: так, а вот теперь мои вяки. Ну, весь этот антураж - да, я так не напишу! не имею столько инфы А вот что касается собственно гольного слэша, тут у меня много замечаний. 1) Персонажи. Ой, как не прописаны и временами даже не логичны. Ну, Рихард ещё вызывал ощущения скрытого гея. Только вот я не понял. То у него глаза холодные, то он кажется просто душкой, обаяшкой и приятным челом. Если аффтар пишет ,что глаза холодные - это уже признак хоть и привлекательного перса, но не душки. Скорее вампа. Тиль тоже не ощущается никак. Ни с того ни с сего так не логично ба и рассмотрел красоту в мужике. А нигде не говорится и не даётся читателю понять, что Тиль тоже был того этого не того... не той ориентации. Просто ни с того ни с сего... 2) Позаигрвать Рихард по милости аффтара как-то и не позаигрывал. Хотя, да, обволакивающий взгляд пару раз упомнался. Окей, может, этого и хватит... 3) Почему Рихарда надо было убить - я так и не понял. И куда его хотели перевербовать - тоже. Хотя, не силён я в истории и политике(((( БОЛЬШАЯ ПЛЮШКА!!! финал вполне шикарен! даже грустно стало! все падонки, однозначно! Рихард, получается, умер практически сразу после секса((((((( хнык! КРАСИВО!!!!
Firn: Ух, ты! Столько критики и всё по делу! Здорово! Ну, а теперь подробней. )) Achenne, ну, я хотела совестью немного поугрызаться. draw пишет: цитатаТо у него глаза холодные, то он кажется просто душкой, обаяшкой и приятным челом. Сама только недавно узнала, что так бывает. Меня это очень впечатлило, отсюда и образ. )) draw пишет: цитатаПросто ни с того ни с сего... Ага. Заклинило родимого, при том капитально. Хотя, он по сюжету всё таки был из главного управления "А". А это о многом говорит. ;) draw пишет: цитатаПочему Рихарда надо было убить - я так и не понял. И куда его хотели перевербовать - тоже Вначале планировалась перевербовка. Много знал Герр Круспе (будучи по ходу и практикующим юристом и членом СДПГ и агентом БНД), и при грамотном подходе мог принести немало пользы Штази. Однако, когда вышли на его людей с восточной стороны и раскрутили партийные связи, необходимость в этом отпала. А времени на "уговоры" не оставалось. Здесь отчасти была взята за основу реальная история с В. Вельшем. Только его на самом деле чудом сумели спасти после отравления. Спасибо за плюшку! ))
draw: Firn пишет: цитатаВначале планировалась перевербовка. Много знал Герр Круспе (будучи по ходу и практикующим юристом и членом СДПГ и агентом БНД), и при грамотном подходе мог принести немало пользы Штази. Однако, когда вышли на его людей с восточной стороны и раскрутили партийные связи, необходимость в этом отпала. А времени на "уговоры" не оставалось. Здесь отчасти была взята за основу реальная история с В. Вельшем. Только его на самом деле чудом сумели спасти после отравления. а там не понятно, что времени было мало. Мало для чего? в общем, не понял я всё равно
Firn: Кстати, почему Вельша угробить собирались тоже до конца не ясно. Но занимался он именно этим (переправкой), и именно этим "провинился". У Штази вообще было много заморочек. Так что ... ))
Aretusa: Ах, Firn, молодец!!! Мне понравилось. Сартра я тоже не заметила... Но прелесть данного опуса не в этом, а в "правдивости сердца". Верю.
draw: а мне всё равно кажется слэш каким-то внезапным. Вот было бы более логично и понятно, если б там было написано не просто "поднял свои огромные серые глаза", а примерно так "он поднял глаза. И я вдруг увидел, насколько же они большие. Просто огромные. Серые и холодные, как осеннее небо" или что-то в этом роде. А то бац- сразу, как-то по-женски он видел Рихарда, знаете ли.
Firn: Слэшевую сцену я вообще просто выстрадала. Ну, не пёрло, и всё тут. (( У меня голова была отнюдь не Бернштайновскими глазами занята. Эх,... винюсь и каюсь. Aretusa, спасибо! Красивый комплимент. ;)
Cheeffa: Сартра все таки напоминает...может просто некоторым ощущением, но что-то есть. с исторической точки: очень интересно было узнать что-то новое :) Сам рассказ понравился из-за искренности;)) Firn пишет: цитатаСама только недавно узнала, что так бывает. Меня это очень впечатлило, отсюда и образ. )) бывает, бывает! образ хорош получился))
Firn: Cheeffa пишет: цитатаСартра все таки напоминает...может просто некоторым ощущением Товарищи, вы б мне хоть ссылку подкинули на ресурсик, хде этого, по всей видимости, достойного автора почитать можно. А то любопытство совсем загрызло. Cheeffa, история - это, да. Войны и дипломатия - мой фетиш. (*раздумывает* войны времён Фридриха Второго давно не дают мне покоя. ) Спасибо за общую оценку! :)
полная версия страницы