Форум » Тут что-то бессистемное » Река (естественно, Тиль+Рихард) » Ответить
Река (естественно, Тиль+Рихард)
draw: Река - Привет. - Привет, Рих. - Ты откуда здесь? - Да просто проезжал. А ты что так поздно гуляешь? - Просто вот… Невообразимо огромное чёрное небо, на котором звёзды ослепли от неона мегаполисов, протянулось над ними, как полиэтиленовая плёнка над парником. В небо упираются каменные зубы высоток, источенных огнями и открытыми окнами. Осень носит клочья пара и остатки дневного тепла совсем низко над мокрым асфальтом. А они стоят друг напротив друга, прикуривают, наклоняясь к рукам, сложенным словно для струйки ключевой воды. Но вместо воды ладони наполняются никотиновым дымом. Тиль выбрался из машины, придерживая бедром приоткрытую дверцу, поболтал с Рихардом какое-то время. Непривычно видеть Рихарда без лёгкого макияжа. Публичная жизнь наносит свой отпечаток на лица. И без этого отпечатка лицо кажется белёсым и пресным, словно чёрно-белая фотография, залитая молоком. Обычно он подводит глаза и чуть трогает тушью ресницы. Грим съел всю его красоту, будто голодная собака - вожделенный корм, и теперь он не может обходиться без макияжа, когда выходит в свет. Тиль всегда красился слишком неумело, грубо, по-деревенски, своими большими крестьянскими руками. И Рихард то морщил от этого нос, то посмеивался над этим. А сейчас они стоят у какого-то закрытого на ночь магазинчика и негромко разговаривают о прошедшем дне. А, значит, ни о чём. Решили немного отдохнуть после нового тура. Каждый из группы думал, что только он один остался в городе, в то время как остальные уехали «в тёплые края». Но, то и дело натыкаясь друг на друга в каменных кишках улиц, они понимали, что город не отпустит просто так раз и навсегда проглоченную добычу. Город старит. Помнишь, Рихард, ты всегда это говорил. Ты постарел. Ты видишь это? Видишь каждое утро в зеркале? Если бы ты видел себя каждое утро в моих глазах, ты никогда бы… - Подвезти тебя? - Пожалуй. Когда он улыбается, в уголках его глаз собираются веером длинные чёткие морщины, словно кто-то взял в пучок струны от его гитары. Когда он улыбается, он по-американски показывает свои «травоядные» зубы. У Тиля зубы медведя. Он редко показывает их. - По-моему, у тебя что-то в двигателе стучит. - Да? Хм. Вот и мне казалось… - Продай ты эту колымагу, Тиль. А ещё вернее просто отправь её на свалку. - Я к ней привык. Ты не помнишь её? Ты не помнишь, как по её лобовому стеклу текла дождевая вода, точно слёзы неба или тоненькие прозрачные змейки? Я тогда чуть не убил нас обоих. Чёрт, каждый раз, как вспомню, я испытываю глубокое чувство вины. Перед этой машиной. Она же, в сущности, не виновата. Она просто машина. Я её люблю, Рих. Должен же я любить хоть что-то. Если не тебя. Он сидит, смотрит перед собой, иногда поворачивает к Тилю голову, улыбаясь и венчая уголки своих серо-зелёных глаз пучком струнок. Поболтаем ещё? О чём, Рих? О чём… Машина мягко шуршала шинами по мокрому асфальту, плывя чёрным диковинным жуком по мосту и отражаясь в чёрной рябой воде внизу. Постоим немного, покурим? Они стоят, облокотившись о парапет, и смотрят вниз. Хм. Не так высоко. Много-много лет назад в бассейне были вышки в десять метров. Тогда они казались Тилю недосягаемо высокими. Страшно было даже смотреть на их вершину. Потом он научился прыгать вниз. Ещё неизвестно, что страшнее – лезть вверх или прыгать вниз. Вниз летит крошечный оранжевый огонёк докуренной сигареты. Рихард ни с того ни с сего закашлялся, и проговорил – ах, в который уже раз! – бросать надо. Ты бросил. Видишь, летит вниз. Догореть до жалкого окурка и плавно – очень плавно спикировать в чёрную холодную воду, промокнуть, размякнуть и погрузиться на дно. Кажется, это ждёт нас с тобой, Рих. - О чём ты задумался? – голос Рихарда с хрипотцой, когда шёпотом. Почему шёпотом? Никого кругом. - Я подумал. Вот стоим мы тут. А там, внизу – река. – задумчиво протянул Тиль, сам не зная, какой смысл был в его словах. Да и был ли в них смысл. - Река. – вздохнул Рихард. А что ещё тут скажешь? Да. Вон она. Перемигивается стальной рябью с огнями города, - говорят, одна из самых грязных рек Европы. Да, Рих, давай вспомним урок географии. Давай трепаться о чём угодно, только не о том, о чём думаем сейчас. Неожиданно Тиль широко улыбнулся.
Ответов - 41, стр:
1 2 3 All
draw: - Помнишь, когда-то я ежедневно проплывал километра по три. Туда-сюда в бассейне. А если плыть три километра по реке? - Ну, уплывёшь далеко. – пожал плечами Рихард, тепло посмотрев на крупного и тёмного, словно замшелый валун, мужчину рядом с собой. Только валуны – они холодные. - Далеко. – эхом отозвался Тиль, расстёгивая пальто, - интересно вот, насколько далеко? - На три километра… Эй, Тиль, ты что, собрался и правда…? – Рихард недоверчиво поднял брови и улыбнулся. - Да, а что? – Тиль невозмутимо перекинул через перила пальто и свитер, стянул фланелевую футболку, взялся за брюки. Рихард заволновался, даже занервничал: - Ну не тупи, чего ты? Нашёл время, тоже мне! Одевайся сейчас же! Он стал разбирать развешенную на чугунной ограде одежду, пытаясь снова натянуть её на Тиля, но тот уворачивался и вскоре остался в одних трусах. - Тиль, это же смешно! - Да, ужасно смешно! – половина лица Тиля была в тени, один глаз остался на свету и сверкал то ли задором, то ли влагой. Не слезами, а той сыростью, которая поселяется в склерах после сорока лет. Огромный, густо волосатый, с большими широкими ступнями, голыми на холодном камне, Тиль казался какой-то гротескной карикатурой на пьяницу, решившего слегка отрезвиться. То ли забавный, то ли пугающий. - Ну хватит, Тиль, это уже не смешно. – проговорил Рихард, хватая его за руки, пока тот привычным – и давно забытым - движением разминал шею и плечевой пояс, - оденься немедленно! Простынешь ещё, чего доброго! - Что я, старая развалина, чтоб простывать от лёгкой прохлады? – Тиль деловито перелез через перила, хотя Рихард вцепился в него, непрестанно тараторя что-то о благоразумии, простуде и вреде пьянства. - Я абсолютно трезв. Ну, подумаешь, поплаваю чуток. - Тиль! – заорал Рихард, перегнувшись через перила, когда большое тёплое тело вырвалось из его рук. Всё внутри оборвалось. Чёрная холодная вода внизу – она такая страшная. Рихард всегда боялся тёмной воды, ему в детстве казалось, что там, на дне кто-то живёт. - Чего орёшь? – глухо донеслось вперемешку со всплесками снизу. - Ты в порядке? – слегка скулящим тоном спросил Рихард, вытягивая шею и тщетно вглядываясь в черноту под мостом, а потом не на шутку рассердившись, - а ну быстро греби к берегу! Я сейчас спущусь… Схватив в охапку одежду Тиля, Рихард после нескольких секунд поиска обнаружил спуск к набережной. Тиль, похожий то ли на морского льва, то ли на подлодку, маячил среди сверкающей ряби где-то впереди, Рихард быстро догнал его, пару раз выронив из охапки то туфель, то носок, а потом пошёл вдоль берега, не переставая увещевать Тиля взяться за ум и вылезать из ледяной воды. - Ничего подобного, - тяжёло отфыркивался чёрный силуэт в нескольких метрах от берега, - водичка прелесть. Прохладненькая, но бодрит. - Наглотаешься всякой гадости! Вылезай! - Не наглотаюсь. Вылезу. Полтора километра туда, и обратно к мосту. И того... фрр…три. Ты так и будешь за мной идти? - Буду! сейчас вообще за тобой в воду полезу! - Ну смотри, только тут глубоко. Правдивость своих слов Тиль наглядно продемонстрировал, немедленно встав якобы ногами на дно и уйдя под воду, так, что на поверхности остались только его ладони. - Тиль, прекрати! – вскрикнул Рихард, - ты же утонешь! - Я? Рих, я не посрамил чести сборной Германии в своё время. Думаешь…фыфф… сейчас сработаю хуже? Не отсырел ещё…фыфф…порррох в-в пороховницах. - Ты дрожишь, а вдруг судорогой ногу сведёт?
draw: Это было бы странно наблюдать какому-нибудь случайному прохожему, если бы он оказался сейчас на ночной набережной. Гитарист мега-популярной группы идёт вдоль берега, поминутно спотыкаясь на камнях и таща в руках ворох одежды, а вокалист той же группы плывёт в ледяной воде, да ещё и против течения, то и дело вовсе исчезая с поверхности. - Рих, вот ты всю жизнь так. А вдруг то, а вдддруг ссё…фыф… Подумаешь! Уж и поплавать нельзя! - Давай ты будешь вспоминать свою юность в более приемлемых условиях? Если тебе так нравится эта грязная вонючая река, то ради Бога! Но хотя бы летом и днём, а не посреди ноября за полночь! – капризным и обиженным тоном нудил Рихард, не отставая от Тиля и тревожно впиваясь глазами в его широкую мокрую спину. Юность. Тиль слышал сквозь звон в ушах отзвуки рёва болельщиков на трибунах. Давай, давай, ещё немного! Ты можешь! У него уже тогда было большое, сильное, красиво тело. Оно вылетало из зеленовато-голубой прозрачной воды до пояса, потом обрушивалось обратно, поднимая тучу брызг. Он шёл напролом. Молодой и дерзкий сын северного моря. И что? Всего-лишь серебро? Бронза гораздо лучше. Она доказывает, что ты смог, вцепился в хвост фортуны скрюченными, сведёнными судорогой пальцами, истратил последние силы, но смог. А серебро? Ни туда, ни сюда. Мог бы и лучше. Не постарался. А почему не золото? – ехидный вопрос папаши… Золото… У Рихарда золотая кожа, когда он спит под светом маленького бра в гостиничном номере. У него длинные густые ресницы. Иногда он приоткрывает губы и всхрапывает. Такой смешной. И никогда не принадлежащий…Недостижимое золото. Никогда не завоёванная победа… Хотя, может, если постараться…Ещё немного. Смотри, Рих, я ещё ухх! Я ещё много чего могу! А река. Что река? Подумаешь, что она течёт в противоположную сторону. Думаешь, она меня удержит? Думаешь, она меня победит? Чёрта с два, это я её сделаю! Ну посмотри же на меня, Рих. Я ничуть не изменился, я такой же точно, как двадцать лет назад… Мерзкая полу-бензиновая, пропахшая илом и глиной, жижа, полезла в рот и ноздри, Тиль закашлялся. Ничего. Порядок. Полный порядок. Всё под контролем. - Ну я тебя умоляю, вылезай! – Рихард закусил нижнюю губу. Река. Посмотри, Рих. Урбанистическая Лета. Хлебнёшь – и жизни, что осталась за плечами, как не бывало. Я такой же, как тогда. Помнишь, вы кидались в меня пустыми пластиковыми бутылками, чтоб я скорее вылезал из воды, а то мы опаздывали на репетицию? Помнишь? А я уже начинаю забывать. Есть только эта река без дна под ногами. Есть только моё тело, надсадно ноющее от холода и перегрузки. И есть только ты. Где-то там, на берегу, немножко в другом мире. Я хотел бы уплыть на противоположный берег. Так почему я не могу оторваться от тебя? Лёгкая щекотка бегала по икрам. Кто-то, живущий в чёрной глубине, сжимал одеревеневшие мышцы бесплотной ладонью. - Тиль?... – Рихард вытягивал шею, силясь разглядеть хоть какое-то движение на поверхности воды. Река неспешно катила свои волны дальше. - Тиль! – крик в темноте, разбавленной неоном и стальной рябью зловонной воды. Смешно. Немножечко смешно. - Тиль!!!!...О господи… - Рихард бросился к воде, швырнув вещи на гальку, метнулся в одну сторону, в другую, заозирался, зачем-то позвал на помощь. - Ну чего ты орёшь? – послышался глубокий басок рядом. Рихард вздрогнул, судорожно втянув воздух. Тиль показался из-за спины. Мокрый, дрожащий, от него веяло запахом тины и холодом. На мгновение Рихарду показалось, что перед ним – призрак. И вдруг призрак положил ему на затылок широкую ладонь, привлёк к себе его голову и жадно впился ртом в чуть приоткрытые от недавних воплей губы. Вкус реки был горьким и маслянистым. Вкус губ растворился в нём. Потом Тиль отстранился. Пожал плечами и побрёл, изредка оступаясь на острых камешках, неторопливо подбирая свою разбросанную одежду. Крошечные монетки ряби катились за ним следом по чёрным волнам. И вслед ему, на широкую мокрую спину, смотрели серо-зелёные глаза, влажные той сыростью, которая поселяется в склерах после сорока лет. 05.07.05
NIN: draw, браво! Я растрогалась. Правда. Блестяще! Обороты потрясающие, как всегда. А содержание... очень грустно, пронзительно. А как же иначе?...
Achenne: кхм, почему-то тема "воспоминаний о юности" становится подозрительно популярной =) (вот так и быть фанатом групп, участникам которых под/за сорок... эт тебе не Смэш =))) кто-то тут говорил, что психологизмов не любит и реальщину тоже? хех, ну вот вам - и психологизмы, и реальщина. цеплючая, да... почему-то ожидала, что в конце он потонет, но нет - deathфика не получилось. наверное, оно и к лучшему, хотя так пожалуй даже грустнее. не готично-трагично, а по-простому так грустно...
federfleisch: Да, умело нагнетал предчувствие анхэппи энда - и как всегда резко вырулил чёрт-те знает куда...и Achenne права - подлучилось ещё грустнее. Утопил бы его - и всем бы легче было... А ещё очень признательна за то, что нашла в таком маленьком рассаказике всё то, что я у тебя больше всего люблю - во-первых, блестящие параллели, вот как Рихард-недостижимое, невыигранное золото... Ну и эпитеты в отношении Тилля, конечно Я когда-нибудь, время будет, прям списочком их из всех твоих слэшей выпишу и буду наслаждаться)) То "валун замшелый", то "подлодка"... Аплодисменты, в общем.
NIN: Да, эпитеты я заприметила еще в фике про озеро, где Оливер фотографирует Риху с Тилем. Только там был "кит" и "морское чудовище", если не ошибаюсь. Запомнилось Чесслово, каждый раз меня не покидает ощущение того, что Драу с персонажами лично знаком, не меньше Если бы в конце кто-либо из них утонул, было бы уже не "блестяще" . Deathfic на фоне ушедшей (уходящей) любви наших любимых героев, на мой взгляд, уже в банальщину превращается...
draw: вот-вот, товарищи. Иногда печальнее жить, чем умирать. Кстати, сам себе удивляюсь - я как будто вместе с ними "старею". А иде жыж мексиканщина???? готишность? Тьфу ты, блин. Вот сам перечитал - так стало паршиво. Я аж кинулся пересматривать "Зиманн" и "Ду рихт зо гут" образца 1995 года, где они такие все юные, попсовые, красивые. Блин, вот почему они не куклы? Были бы красивыми всегда.
Achenne: draw зачем тебе куклы? имхо, если бы ты любил "кукол" - ты бы писал про Леголаса и, прости господи, гарри с драко. вот это - куклы. а живые люди тем и хороши, что живые...
Meister Faust: впечатляюще, как всегда. Честно говоря, ожидала по тексту не только поцелуя... Ну да ладно...
Хелен Шнайдер: М-да. Чудненько.
martinn: Вот ведь интересно как *martin встает в красивую позу и начинает гнать свою дешевую психологию* - который раз с жадным предчувствем "того-этого" выкачиваю новый Дравовский рассказ, роняя слюни на клаву от предвкушения начинаю читать, недоуменно не нахожу самого интересного и пару минут пребываю в разочаровании. А потом меня словно по голове стукает - твою мать! сколько можно ждать от человека всё одного и того же! ну вот перестал он увлекаться пикантными подробностями. Но ведь роскошный стиль письма, четкое прописывание персонажей, своеобразные лиричность и романтичность и т.д. и т.п. никуда не делись! а тебе, развратная скотина, только ентот самый разврат и подавай! позор!... В общем, спасибо тебе Драу, за провоцирование в человеке (мне) раздумий на тему собственного несовершенства ;-))))) хе-хе, особенно почему-то умилила фраза про то, что "водичка - прелесть"... почему-то до сих пор как-то странно представлять такие "обыденные" фразы из уст наших "арийских богов" ;-))
draw: martinn знаешь, это как Флаке мучился совестью, когда хотел Олли (в "Зелёном чае") Хих. Думаю, что, если автор застревает только на чём-то одном и не лезет никуда больше, то это показатель его узости. Хотя, с другой стороны, пока что мы все пишем так и то, как пишется. Вероятно, потребности диктуют сюжеты. Какой-то японский классик сказал ,что один цветок способен лучше выразить красоту и чувства, чем огромный букет. Мне кажется, что в подобных слэшах один поцелуй или даже прикосновение выражает гораздо больше, чем "полный набор". Кроме того, я как представлю - на камнях, в холодрыгу, рядом речка-говнотечка...Нееее.... На такое я своих героев не могу обречь))))
martinn: гы-гы, ну да... Но ведь в любой момент можно было ввернуть отъезд домой, ну или под конец там - поехали ко мне, согреешься, полечишься ;-))) хотя, где-то я недавно такое продолжение уже читал... ;-)) а про Флаку - это да-а... прямо-таки живо себе это всё представляю, потому как в моей небогатой эротическим опытом жизни подобный инцидент (с массажем и всем из него вытекающим) всёж-таки тоже имел место быть, и оставил массу похожих эмоций и впечатлений. Хотя, первые полчаса я честно старался верить, что это действительно просто массаж... вот так нашей наивностью все и пользуются *утешающе обнимает воображаемого Флаке за плечи* ;-))))))
draw: ага, как в анекдоте "А он мне, гад, сказал ,что это было искусственное дыхание!"
martinn: *горько рыдает* ага-а-а... хлюп... п-простите, что не по теме гоню, п-просто вот захотелось п-поделиться *выдавив эту фразу, martin погружается в новый виток истерики* ;-))))))) тьфу, ладно, пойду новенького аглицкого слыша почитаю, мож слезки-то и высохнуть ;-)) *удаляется, размышляя вслух, и чего это его так припёрло?*
Gute Seiten: Да, я надеялась на это и мои ожидания оправдались Меня твой рассказ очень тронул, также как и старые работы, сохранены частицы старого стиля, но вместе с тем привнесено что-то новое, то, чего раньше в твоих рассказах не было... Наверно ты прав, ты меняешься вместе с раммами, некое слияние родственных душ, если можно так выразиться... Наверно внутренне это даже не старение нет, просто перемены, которые являются следствием из полученного за прожитые годы опыта, багажа ошибок, разочарований... да, это идёт рука об руку со старенем, но это не оно, это всего лишь его спутник... И даже хорошо, что в этом рассказе нет "того самого", на мой взгляд это было бы уже лишнее, это бы уже просто не вписывалось бы, смотрелось бы чужеродным....
draw: вот-вот. А для "того самоо" у меня уже два сюжетца в голове витают.
Koma: draw, да-а-а-а? Когда можно ожидать их воплощения?
Комиссар: о, боже! о, боже!... я не думал, что это написал Драу.. а я так поржал над отдельными моментами..)) ну, ничё - над Драу тоже можно посмеяться или это запрещено законом?
Комиссар: да. а вот по поводу, что "грустно"... - какая-то серо-бетонная грусть, что ли..
полная версия страницы